Согласно современной эволюционной теории, рецепт жизни – это случайное скопление углерода, водорода, азота и кислорода; добавить щепотку фосфора и серы, помешивать миллионы лет, при необходимости – повторить. Будучи обладателем докторской степени по химии, я в свое время учился понимать законы химии, но они касаются того, как вещества реагируют друг с другом. Одни химические вещества реагируют с другими; в итоге получается химическая реакция, а не жизнь. Жизнь может быть порождена только жизнью. В химической литературе нет ни одного примера возникновения жизни в ходе химической реакции. Если бы такое было возможно, это называлось бы самозарождением. Когда-то ученые думали, что самозарождение жизни в природе возможно. Сотни лет назад они полагали, что мыши зарождаются из хлебных крошек, потому что если оставить крошки на столе, а вернуться через некоторое время, то окажется, что крошки исчезли, а на их месте образовались мыши. Но когда в дело вмешалась настоящая наука, выяснилось, что крошки всего лишь привлекают мышей, а те их едят. То есть сначала была выдвинута теория, а потом выявлен подлинный механизм процесса.

Белки и ДНК – это сложные химические молекулы внутри нашего организма. Клетки, составляющие живой организм, содержат в себе ДНК – «план-чертеж» всей жизни – и белки, регулирующие биохимические процессы. Крупнейшие ученые пришли к выводу, что эти молекулы являются причиной жизни. В самом деле, во всех живых организмах есть ДНК и белки, однако они есть и в мертвых организмах. Эти химические вещества необходимы для жизни, однако они не «создают» жизнь одним только фактом своего наличия; они только «поддерживают» уже имеющуюся жизнь. И это не единственная проблема теории возникновения жизни из химических веществ.

Почему же эволюционисты упорно именуют эту гипотезу теорией? Потому что если белки и ДНК лишь поддерживают жизнь, а не создают ее сами по себе, значит, у истоков жизни стоит что-то еще. Подобные рассуждения наводят на мысль о Всемогущем Создателе, однако эволюционисты не желают и слышать ни о чем подобном.

Ученые могут лишь наблюдать жизнь в том виде, в каком она существует сегодня, и пытаться понять, как жизнь могла появиться в прошлом. Они видят конечный результат и пытаются по нему определить весь ход процесса. Представьте, что вы пытаетесь по фотографии определить марку камеры, с помощью которой она была сделана. Сможете ли вы это сделать? Эволюционисты сталкиваются с той же проблемой, когда говорят, что жизнь возникла из химических веществ. Они видят конечный результат и предлагают теорию, не наблюдая всего процесса, приведшего к этому результату. Ученые не могут исследовать прошлое. Они могут лишь изучать настоящее и выдвигать теории о том, что случилось в прошлом, из-за чего настоящее стало таким как есть. Когда ученые-эволюционисты изучают происхождение жизни, они заявляют, что жизнь возникла вследствие химических реакций под действием естественных процессов, не замечая того факта, что химическим процессам в норме это не свойственно. Если принимать химические реакции такими, как они есть, невозможно поверить, что жизнь полностью возникла из химических веществ. Можно ли предполагать, что жизнь появилась в первичном бульоне, зная, что полимеры с длинными цепями химических связей – такие, как ДНК и белки, – чрезвычайно сложны, а уровень химической регуляции, необходимый для построения этих цепей, намного превосходит все пределы возможностей химии в природе?

Давайте внимательнее взглянем на белки и ДНК и проблему их синтеза в ходе эволюции. Белки – это длинные полимеры, состоящие из объединенных в цепочку аминокислот. В человеческом организме – сотни белков, и все они различаются по последовательности аминокислот в полимерной цепочке. ДНК (дезоксирибонуклеиновая кислота) – это полимер, состоящий из нуклеотидов. Нуклеотиды сами по себе – это сложные молекулы, состоящие из дезоксирибозы и фосфата, соединенных химической связью с одной из гетероциклических молекул: гуанина, цитозина, тимина или аденина. Гетероциклических молекул всего четыре, однако цепь ДНК состоит из миллиардов нуклеотидов, соединенных друг с другом в строго упорядоченную цепь. Последовательность ДНК у человека настолько сложна, что, даже пользуясь самыми совершенными современными приборами, мы до сих пор не узнали ее полностью. Белкам и ДНК свойственен уникальный порядок элементов. Этот порядок – не просто повторяющаяся последовательность вроде ABABAB или A ABB A ABB, и он не случаен. Порядок в этих естественных полимерах очень точен, а последовательность элементов строго упорядочена; благодаря этому они выполняют свои функции в человеческом организме. Если изменить эту последовательность хотя бы незначительно, то видоизменившийся полимер уже не сможет выполнять функции естественного белка или ДНК. Если эти полимеры образовались в ходе эволюции в неком первичном бульоне, то непонятно, как естественные химические процессы смогли сформировать последовательность аминокислот. Эволюционисты утверждают, что аминокислоты с течением времени соединились друг с другом и образовали белки, а нуклеотиды – ДНК, и из них появилась жизнь. Для человека, несведущего в химии, это звучит логично, однако химические реакции так не происходят.

Химиков учат понимать механизм того, как вещества реагируют друг с другом и как активируются молекулы – таким образом, чтобы реакция была предсказуемой. Если химик хочет синтезировать полимерную цепь белка или ДНК в лаборатории, сначала он должен активировать исходные вещества, чтобы началась реакция. Потом химик должен контролировать реактивность и избирательность реагентов, чтобы получался желаемый продукт реакции.

Проблема возникновения жизни из химических веществ имеет три стороны – химическая стабильность, химическая реактивность и химическая избирательность во время образования цепи. Однако эволюционисты полагают, что эти сложные полимеры образовались сами по себе точным, уникальным образом, без вмешательства разумного химика, контролирующего реакцию.

Химическая стабильность

Химическая стабильность – вопрос о том, могут ли вообще данные вещества реагировать друг с другом. Все элементы гипотетического первичного бульона должны по определению быть стабильны, иначе они немедленно бы прореагировали друг с другом. Аминокислоты в воде относительно стабильны, в воде они не реагируют друг с другом и не образуют белок. Точно так же, и нуклеотиды не реагируют друг с другом с образованием ДНК. Чтобы заставить аминокислоты и нуклеотиды вступать в реакции и образовывать полимеры, их нужно химически активировать, чтобы они могли реагировать с другими веществами. Однако такая химическая активация должна производиться при отсутствии воды, поскольку иначе активированные вещества прореагируют с водой и распадутся. Как белки и ДНК могли образоваться в водном первичном бульоне, если необходимые для их формирования активированные исходные вещества не могут существовать в воде? В этом состоит проблема химической стабильности.

Химическая реактивность

Химическая реактивность определяет, с какой скоростью вещества реагируют в ходе данной реакции. Если жизнь началась в первичном бульоне в ходе естественных химических реакций, последовательность элементов в образующихся цепочках должна быть предсказуема с точки зрения законов химии. Однако при чисто химической реакции между аминокислотами они реагируют в соответствии со своей реактивностью, а не в каком-то особенном порядке, необходимом для появления жизни. При увеличении размера полимера в ходе химической реакции мы наблюдаем, как самая реактивная аминокислота присоединяется к цепочке первой, за ней – вторая по реактивности, и так далее.

Представим себе, что мы начали с последовательности R-T-X и прибавляем к ней аминокислоты «B» и «A». Если аминокислота «B» обладает большей реактивностью, то последовательность примет вид R-T-X-B-A. А если более реактивной окажется аминокислота «A», то последовательность будет в виде R-T-X-A-B. В случайной химической реакции последовательность аминокислот будет определяться сравнительной реактивностью различных аминокислот. Однако полимерные цепи естественных белков и ДНК имеют очень точную последовательность, которая не соотносится с реактивностью ее элементов. Поскольку все аминокислоты имеют похожую структуру, все они имеют и сходную реактивность. Поэтому они реагируют друг с другом примерно с одинаковой скоростью, делая маловероятной точную последовательность случайных химических реакций. В этом состоит проблема химической реактивности.

Химическая селективность

Химическая селективность проявляется в том, где происходит реакция. Поскольку у всякой цепи есть два конца, аминокислота может присоединиться к любому из них. Даже если бы по волшебству случилось так, что аминокислота «B» реагировала бы с имеющейся цепочкой раньше, чем аминокислота «A» и это благоприятствовало бы появлению жизни, то продукт реакции представлял бы собой смесь минимум из четырех изомеров, потому что у цепочки два конца. Если вероятность присоединения аминокислоты «B» к обоим концам цепочки одинакова, то половина аминокислот присоединится к одному концу, а половина – к другому. В итоге получатся два разных продукта. Затем к образовавшейся цепочке присоединится аминокислота «А» – и снова к ее обоим концам. В итоге, получатся цепочки R-T-X-B-A, A-R-T-X-B, A-B-R-T-X и B-R-T-X-A, а, кроме них, и другие варианты. В итоге получится смесь нескольких изомеров, которой нужная последовательность будет встречаться довольно редко, и это – результат участия в реакции всего лишь двух аминокислот. Если же представить себе третью аминокислоту, которая может присоединяться к обоим концам уже имеющихся четырех цепочек, и так далее, – в итоге получится случайное сочетание, а не нужная последовательность.

В некоторых белках в цепочку заключены сотни тысяч аминокислот. Представьте себе огромное число изомеров, которые были бы у них, если бы эти огромные белки образовались случайно! Эволюционисты могли бы возразить, что все белки образовались случайно, а природа лишь выбрала из них биологически функционирующие. Однако это всего лишь голословное предположение, не учитывающее, что у нас в организме нет миллиардов «лишних» белков. К тому же, природа лишена разума. В природе нет никого, кто производил бы отбор постоянно соединяющихся друг с другом, но не функционирующих (то есть не подвергающихся отбору) аминокислот в функциональное целое. Эволюционисты говорят, что природа слепа и бесцельна, а между тем на каждом этапе в ней необходим точный отбор. Это – проблема химической селективности.

При формировании специфической последовательности в полимерной цепи необходим химический контроль. В случайном процессе он невозможен. Синтез белков и ДНК в лаборатории требует от химика контролировать условия реакции, тщательно учитывать реактивность и селективность каждого компонента, внимательно контролировать порядок добавления компонентов по мере того, как цепь растет. Успешное формирование белков и ДНК в первичном бульоне тоже потребовало бы контроля над реактивностью и селективностью, а это значит, что должен был бы существовать химический контролер. Однако химические вещества не умеют думать, планировать и самоорганизовываться с целью совместных действий. Как химические вещества могут знать, что они делают? Как химическая реакция может создать белок или ДНК, встроить его в глаз, сердце или мозг, если нет механизма контроля, определяющего, каким должен быть конечный продукт? Все это намного больше похоже на работу Всеведущего Создателя. Эволюционисты всегда торопились заявить, что жизнь произошла из химических веществ, но их теория не выдерживает научной проверки. Теория эволюции говорит, что случайные естественные процессы произвели жизнь такой, как мы ее знаем; но эволюционисты отказываются признать, что сама теория – не что-то случайное и природное! Это – логическое несоответствие. Эволюционисты всего лишь надеются, что вы не знаете химии!

Перевод А. Мусиной

18 сентября 2006 г.