Вслед за Британской Телерадиовещательной Компанией (Би-Би-Си), вдохновленной успехом прогулок (ре)анимированных динозавров по крупнейшим телеканалам мира, почти все информационные агентства заявили о новой диковинке, ждущей телезрителей. На этот раз Би-Би-Си решила не размениваться на рептилий, а поразить мир ни много - ни мало - компьютерной реконструкцией подлинного облика Иисуса из Назарета, почитаемого многими как Божьего Помазанника (Христа).

Уже в самых первых сообщениях указывалось, что изображение будет создаваться на основе не религиозных, а исключительно научных данных, и потому существенно отличаться от любого привычного для нас образа. Гораздо сильнее, чем, скажем, традиционный иконописный стиль и изображение на Туринской плащанице отличаются друг от друга.

Открыть, наконец, людям истину - такова была изначальная установка проекта.

"Из сотен" античных черепов, находящихся в распоряжении ученых, был выбран наиболее, по их мнению, типичный. Им стал датируемый первым веком нашей эры череп мужчины, найденный в окрестностях Иерусалима. Именно на его основе, применяя стандартные технологии, ученые из Манчестерского университета (University of Manchester) восстанавливали искомый лик.

Правда, имея в наличии один только череп, невозможно определить цвет кожи, глаз или волос; форму и длину последних; носил ли этот человек бороду; а также прочие немаловажные детали портрета. Потому эти параметры "восстанавливались" на основе аналогии с современными жителями Ближнего Востока, а также фресок III столетия, обнаруженных в местечке Dura Europus (Сирия). По признанию исследователей, некоторые сведения, а именно - о длине волос Иисуса, им, все же, пришлось взять из Библии. (1)

Рассмотрим по порядку данные, которыми оперировали ученые для создания искомого образа. Прежде всего, встает вопрос: как определялся признак "типичности"? Речь не ведется об обработке антропометрических данных всего массива черепов и выведению некоего среднего значения каждого из параметров исследования. Хоть такой подход также был бы спорен (см. ниже), в нем, по крайней мере, присутствовало бы хоть какое бы то ни было наукообразие. Исследователями же был выбран некий череп, внешне представившийся им "наиболее типичным", то есть, скорее всего, наиболее подходящим под заранее поставленную задачу.

При этом остается непонятным: а почему, собственно, череп, на основе которого предполагалось восстановить образ "того самого" Иисуса, должен быть именно "типичным"? Согласно библейским данным, отнюдь не соответствие неким стандартам внешней красоты побуждало людей следовать за столь молодым провинциальным раввином (по-еврейски - учителем). Нет в Нем ни вида, ни величия; и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему (Исаия 53:2).*

Кроме того, Иисус из Назарета был потомком Давида, далеко не являвшегося чистокровным иудеем: его прабабка Руфь была моавитянкой, а прадед Вооз происходил от Рахавы (Раав) - единственной представительницы населявшего Иерихон хананейского племени, уцелевшей при колонизации Палестины Израилем. К тому же, как видно из сцены помазания Давида на царство (1 Царств 16:6-13), даже в своей семье он не отличался "типичностью": рядом со статными красавцами-братьями Давид смотрелся мягкотелым идумеем.**

Но даже если не принимать во внимание вышесказанное, имеющийся материал ("сотни черепов") ничтожен в сравнении с 2,5 миллионами человек, населявшими Иудею в I веке (2). Вероятность того, что на основании этих данных может быть определен "типичный" облик античного иудея, даже при самых благоприятных допущениях, составляет при такой выборке всего 0,4%.

Технология образотворчества

Итак, взяв за исходную точку, по сути дела, случайный образец, группа специалистов по судебно-медицинской экспертизе под руководством художника Ричарда Нива (Richard Neave) приступила к воспроизведению мягких тканей и реконструкции лица.

Такая методика также предполагает систематизацию огромного массива данных и их последующее усреднение. Но если для современных объектов существует возможность хоть какого-нибудь контроля результатов путем сопоставления реконструкции с фотографическими или скульптурными изображениями, то для представителя другой этнической группы, к тому же жившего в отдаленное от нас время, это практически невозможно. К примеру, неизвестно, остаются ли справедливыми для всех рас и времен утверждения, что худощавому лицу соответствуют плотные гладкие кости черепа, полному лицу - рыхлое, пористое строение и шероховатая на ощупь поверхность костей. Тем более, что даже при строгом соблюдении методики, отработанной в рамках ограниченного географического пространства и определенного периода времени, попадаются исключения из правил. (3) Да и сами специалисты признают, что метод реконструкции лица не дает однозначных результатов. (4)

Определять же, цвет, форму и длину волос; цвет кожи; наличие/отсутствие бороды и усов у жителей Палестины I века на основе данных современных обитателей Ближнего Востока - это все равно, что искать потерянные ключи там, где светлее, а не там где их потерял. (5)

Не лучше обстоит дело и с данными изобразительного искусства. В религиозной культуре Израиля изображения человека были запрещены, поэтому маловероятно, что мы могли бы выяснить внешний облик еврея того периода по местным артефактам.

Фрески Dura Europus действительно содержат некоторую информацию о том, как могли выглядеть некоторые сирийские мужчины во II-III веке нашей эры. Но Иисус-то жил в первом веке! Давайте вспомним, какие прически были в моде 100-200 лет назад? Можно ли составить представление о моде 200 летней давности по тому, какова она сейчас? Кроме того, на этих фресках встречаются мужчины и с бородой, и без бороды. А в римских катакомбах, датированных II веком, можно найти образы Христа, как с бородой, так и без бороды. (6) Да и была ли сирийская культура ухода за волосами эквивалентна культуре евреев? Не находились ли сами сирийцы под влиянием какой-либо культуры? Мы знаем насколько, порой, сильным оказывается такое влияние, когда даже табуированные для каких-либо вариаций изваяния местных богов часто выполнялись в заимствованных из чужой культуры стилях. (7)

Нельзя забывать и о том, что часто живопись древних имела символический характер. Ее целью было не воссоздание фотографической точности изображаемого объекта, а передача идеи, с этим объектом связанной. (8) И, в конце концов, почему предпочтение отдано поздним сирийским фрескам, а не ранним египетским? Последних сохранилось куда больше. К поставленной исследователями задаче они имеют такое же отношение (а именно - никакого), но, в отличие от Персии, в Египте Иисус по крайней мере бывал!

Вопреки заверениям Би-Би-Си, Библия также ничего определенного не говорит о длине волос Иисуса. Короткие волосы на реконструированном портрете являются результатом неверной интерпретации Первого послания апостола Павла Коринфянам, где говорится: если муж растит волосы, то это бесчестье для него (11:14). Культура Коринфа отличалась коренным образом не только от далекой ближневосточной, но и от местной ахейской.*** В античном греческом языке был даже глагол коринтиадзестай ("коринфировать"), означавший "вести распутную жизнь". В своем послании Павел критикует сложившуюся в Коринфе практику стирания различий между полами, когда мужчины носили женские прически (и, зачастую, одежды), а женщины - мужские, по-эллински короткие. Но при этом сам Павел не подстраивался под "ахейских мужей", и, находясь в Коринфе, не стриг волос более полутора лет (Деяния 18:1-18). По свидетельству Библии, израильтяне вообще подстригали волосы на голове нечасто (2 Царств 14:26) и они были у них достаточно длинными (Иезекииль 8:3).

Так чей же образ воссоздали умельцы из Би-Би-Си? Ответ прост: это очень приблизительный портрет некоего случайного человека, чей череп был предоставлен рабочей группе из Манчестерского Университета. Мы не знаем, ни кем был этот человек, ни когда он жил, ни был ли он, наконец, жителем Иерусалима. Обо всем этом мы можем лишь догадываться с большей или меньшей долей вероятности. Никакого отношения к историческому Иисусу составленный Би-Би-Си портрет не имеет. Столь же безосновательно его можно назвать именем любого обитателя Палестины I века: Ирод Великий, Иуда Искариот, Иосиф Флавий, Андрей Первозванный, Варавва Зелот, Иосиф Аримафейский, Симон Киринеянин, Вартимей, Гамалеил, Матфей, Анна-первосвященник, и т.д., и т.п. Почему же тогда образотворцы из масс-медиа решили назвать свое детище именно Иисусом из Назарета?

Сенсация, скандал, беззастенчивость - вот три кита современных коринфян СМИ. В погоне за дешевой популярностью слишком многие забыли о рамках, которые издание, уважающее своих читателей или хотя бы себя, не должно переходить. Декларативные заявления продюсера телеканала Би-Би-Си Жана-Клода Грагара (Jean Claude Gragard), снявшего в прошлом году научно-популярный фильм "Сын Бога", что это - наиболее точная версия изображения Иисуса Христа, (9) является не более, чем рекламным трюком, именуемым в интернет-сообществе порно-технологией: вам обещают нечто, но вместо этого потчуют низкокачественной продукцией далекого от обещанного содержания.(10)

Тем не менее, составленный Би-Би-Си портрет весьма ценен с философской точки зрения. Всякое творение отображает своего творца. Во все времена и во всех культурах рукотворный образ всечеловека Христа становится своего рода зеркалом, в котором отражается сам художник: его внутренний мир, его философия, его система ценностей, его культура. В ранних христианских изображениях мы видим Доброго Пастыря, зовущего своих овец по имени. В византийской иконе - Царя, вызывающего у подданных трепет и поклонение. В средневековье, когда живое общение со Христом было вытеснено бременем правил и установлений, создавались строгие отрешенно-равнодушные лики Спасителя. На полотнах Рембрандта и Веласкеса мы видим странника на улицах Лейдена или дорогах Севильи. Во Христе кубинских революционеров мы видим кубинских революционеров. Во Христе хиппи мы видим хиппи и т.д.

Би-Би-Си создало сводный портрет героя нашего времени, отвергающего библейскую картину мира и верящего в свое животное происхождение: "Вместо высокого, утонченного, бледного человека с мягким и кротким взглядом перед нашим взором предстает приземистый мужчина с широким крестьянским лицом, короткими вьющимися волосами, темно-оливковой кожей и удивленно-испуганными выражением глаз". (11)